Кэндимен (2021)

Как и предыдущие работы Пила, «Кэндимен» — фильм многослойный, он заставляет зрителей размышлять не только о судьбе героев (в большинстве случаев — печальной), но и о казалось бы сторонних вещах — например, о силе искусства, социальном расслоении и эксплуатации, скрытой и очевидной.

История о невозможности выразить смыслы через искусство — вообще неожиданно один из самых интересных аспектов нового «Кэндимена». Энтони заряжается идеей рассказать о проблемах бедных районов через арт-проект о фольклорном маньяке, но не может найти подходящего языка...

Очень сомневаюсь, что возникшая в начале XXI века (на волне ненадолго воцарившейся моды на кроссоверы) идея «скрестить» сюжет первого «Кэндимена» с фабулой… «Лепрекона» /1993/ Марка Джонса увенчалась бы успехом, коль скоро и Тони Тодд публично пообещал никогда не участвовать в чём-то подобном.

Обновленный Кэндимен — не просто гарлемская версия Фредди Крюгера, а своеобразный черный мессия, метафора бунтов толпы, ставших ответом на равнодушие благополучных слоев общества — и белого, и черного. И неважно, как его имя — Шерман Филдс, Дэниел Робитай или, может быть, Джордж Флойд. Теперь все это — Кэндимен.

Candyman 1992 года остается более мрачным и пугающим фильмом ужасов, а сиквел 2021 года становится слэшером с издевкой над современным искусством, в котором есть рассуждения о социальной несправедливости (чего и стоило ожидать от сценария, написанного Джорданом Пилом).

Отказавшись от мрачной романтики и гипнотического нарратива оригинала, новый «Кэндимен» больше кажется подражанием арт-сатирам в духе «Бархатной бензопилы», чем глубокой притчей. Попутно кино застревает между банальным слэшером...

Если вы хотите посмотреть пугающий сиквел отличного "Кэндимена" 1992-го года, тогда обратите свой взор на второй фильм "оригинальной трилогии", а не на этот негро-либеральный высер. Ну а если вам близки проблемы американских негров, тогда эта лента для вас - жуйте и не подавитесь ;)

Понятно, что и Кэндимен ДаКосты — уже больше миф, ставший аллегорией борьбы, голос тысяч людей из гетто. Историю можно присвоить, память стереть, а предание должно жить, но есть что‑то жуткое в примирительном пафосе фильма и его нравоучительном тоне..