Kitoboy

Аутентичность — совсем не гарантия того, что кино получится, скорее наоборот: есть риск сорваться в бесконечный показ экзотических для столичного жителя реалий северной глубинки. «Kitoboy» избежал этого благодаря большому таланту режиссера, который успешно сочетает документальные съемки с выдуманной историей о первой любви, создавая в результате какое-то третье пространство между реальностью и вымыслом...

«Китобой» — пример заметного и неординарного авторского кино, родом из России (за что неспроста и был награждён в Венеции). Этот фильм по визуально-художественным особенностям можно сравнивать и с «Как я провёл этим летом» Попогребского, и с «Левиафаном» Звягинцева, и с картинами Дворцевого, Хомерики и даже Лунгина.

Редкий пример сочетания отличного авторского, фестивального (приз в Венеции) кино со зрительским, таким, которое интересно смотреть самой широкой публике. Здесь и забавная история, и великолепные съемки чукотской дикой природы. Такая откровенная, жизненная лирическая комедия с этнографией, сделанная в стиле современной американской инди-драмы, способной покорить «Сандэнс».

На самом деле, еще на стадии трейлера складывалось странное ощущение, что «Китобой» это такое удивительное кино в себе, лишенное обычных чисто русских черт. Возможно, здесь определенную роль играет как раз та самая отдаленность региона, где проходит основное место действия, напоминая временами спокойные и медитативные ленты азиатского кинематографа.

С общим нарративом всё как-то не клеится, не строится, не попадает. И не потому, что у «Китобоя» довольно размытая фабула: герой хочет уехать — герой едет — герой приезжает (а вот куда приезжает — интрига). Но потому, что его подход к повествованию, поэтический, вкрадчивый и нарочито нединамичный, не слишком вяжется с той оптикой, через которую Юрьев смотрит на своих героев.