Трансформеры: Эпоха истребления

«Трансформеры» выиграли от смены главного героя – четвертая серия получилась самой шикарной в цикле.
фильм не страдает как от «бешеного» монтажа, делающего экшен неразборчивым, так и от чрезмерного использования замедленной съемки. Каждый технический прием в картине на своем месте, и их мастерское использование создает превосходное, изобретательное, захватывающее дух пиршество разрушения. К которому в кульминации подключаются древние диноботы. Что может быть круче огнедышащего стального монстра? Только несколько таких чудищ! И Бэй выкатывает их на экран – к вящему восторгу фанатов цикла.

Продолжение многоуровневой технократической саги о противостоянии людей при поддержке пришельцев-автоботов силам зла, персонифицированного в пришельцах-десептиконах, вывело четвертую серию многолетней кинокормушки Майкла Бэя на качественно новый уровень.
Безусловно, новые «Трансформеры» приобрели редкий для ранних серий юмор. Безусловно, действие стало более красочным и эффектным. Но в попытке охватить в своем новом творении разные стили и жанры Майкл Бэй переступил все границы разумного.

Эти «Трансформеры» больше походят на сильный удар тупым предметом по голове: подробностей инцидента не помнишь, в накопленный опыт можно записать лишь сотрясение. При этом с каждым новым фильмом Бэй продолжает увеличивать временной промежуток зрительской отключки, на этот раз хронометраж приближается к трем часам, и кажется, дело тут не в масштабах авторского замысла, а в неумении обращаться с ножницами.

Майкл Бэй устраивает традиционно яркий фейерверк, после которого остается лишь серный запах, Оптимус Прайм отправляется на встречу с Создателями, пара никому не нужных возлюбленных целуется на закате, а продолжение банкета грозит превратиться в совсем уж разухабистого «Прометея» без лишних бытийных вопросов. Во всем этом «антифашистском манифесте» за 165 миллионов долларов чувствуется такая вселенская усталость, что Бэя пора бы с почестями отпустить на покой.

Сюжетная линия традиционно распадается на две: «человеческую» и «трансформерную». Если раньше у авторов худо-бедно получалось их переплетать, то теперь история людей воспринимается как чужеродный элемент. Вместо злоключений юноши, в котором при виде сексапильных Меган Фокс или Роузи Хантингтон-Уайтли («Трансформеры 3») взыграли гормоны, нам подсовывают бесконечные перепалки между отцом, дочерью и бойфрендом-гонщиком. Сценаристы отчего-то решили, что постоянное выяснение отношений — это весело

Сейчас уже, может, мало кто помнит, почему первые "Трансформеры" так громко выстрелили, практически по всем сразу: ну, понятное дело, гигантские роботы трансформировались с ходу то в машину, то в самолет, то принимались под конец друг за друга. Майкл Бэй, всю жизнь беспардонно предлагающий зрителю забыть про сюжет и насладиться хлебом и зрелищем (как бы доказывая, что за пару тысячелетий мало что изменилось), очевидно сам давно понимает, в каком положении он оказался.